Andrea Cross | Андреа Кросс, 58 y.o.

Преподаватель английского языка и литературы

Jessica Lange

Учителями становятся абсолютно разные люди, и было бы глупо предполагать, что их всех мотивирует огромная любовь к детям. Андреа — совершенно точно не из числа педагогов, искренне заинтересованных в своих подопечных. Она обожает предмет, который ведет, и весьма прохладно относится к тем, кто не способен его оценить. А не способен, по мнению Андреа, практически никто.
Ее не слишком заботят проблемы подростков, покидающих кабинет. Внимание Андреа приковано ко всем — и ни к кому по отдельности. Она способна заметить шпаргалку, которую старательно прячет девятиклассница за последней партой, и наглухо проигнорировать рыдающую в коридоре девочку спустя двадцать минут после проверочных тестов. Девиз Андреа прост: все, что происходит вне ее занятий, не имеет к ней никакого отношения, а то, что происходит во время урока, но не относится напрямую к английской литературе, должно быть немедленно пресечено. Ее задача — доступно и интересно объяснить материал, и со своими обязанностями Андреа справляется замечательно: трудно не заразиться ее искренним восхищением, даже когда речь идет об "унылых" классических произведениях.
В академии она работает вот уже шесть лет. Сложно назвать Андреа кумиром молодежи или душой коллектива, но отношения с окружающими у нее вполне ровные: Андреа помнит об элементарной вежливости, не позволяет втянуть себя в конфликт и держит дистанцию. Стервозная натура и циничный взгляд на жизнь не позволяют ей завести друзей среди коллег. Впрочем, глупо думать, будто она этого когда-либо хотела: вполне достаточно уважения к ее профессионализму.
Возможно, поэтому Андреа лишь удивленно округляет глаза и пожимает плечами, услышав об Эндрю Питтерсоне, совершившем самоубийство в сентябре нового учебного года. По ее мнению, говорить тут вовсе не о чем: учителя ни разу не виноваты в чужих суицидальных наклонностях и гормональных проблемах. "Понятия не имею, что заставило этого мальчика свести счеты с жизнью вместо посещения моего предмета. Вы ведь не думаете, что ему настолько не нравился Джеймс Джойс?" — холодно уточняет Андреа, когда полицейские, повторяя по кругу одни и те же стандартные вопросы, начинают ее утомлять. И, воспользовавшись их растерянностью, уходит.

Андреа не считает свою тайну чем-то чудовищным, не мучается бессонницей, и мертвый Эндрю Питтерсон не приходит к ней в кошмарных снах. Тем не менее, стремясь сохранить репутацию и карьеру, она умалчивает от полиции, что за несколько дней до трагедии встретила Эндрю в пустом классе: юноша был чем-то серьезно обеспокоен и казался подавленным, если не сказать, испуганным. На риторический вопрос касательно причин, заставивших мистера Питтерсона находиться в аудитории спустя три часа после окончания занятий, тот ответил бессвязной тирадой, из которой Андреа не удалось вычленить ничего дельного, и выбежал вон. Другой, более чуткий преподаватель наверняка бы забеспокоился и выяснил, что случилось, но, к сожалению (в первую очередь, для Эндрю), к Андреа понятие чуткости не применимо. И детективам, расследующим дело, знать об этом необязательно.